Абстрактный
Спекуляции о нейронных субстратах гипноза часто касались правого полушария. Если это так, то повреждение правого полушария должно ослаблять гипнотическую реакцию больше, чем повреждение левого полушария. В настоящем исследовании изучалась работа пациента, перенесшего инсульт, разрушивший большую часть его левого полушария, по слегка модифицированным версиям двух шкал гипнабельности. Этот пациент был поддающимся гипнозу, на что, в частности, указывают признаки возрастной регрессии и амнезии, предполагающие, что гипноз может быть опосредован только правым полушарием — при условии, что языковые способности, обычно обнаруживаемые в левом полушарии, остаются доступными. Дальнейшее исследование 16 пациентов с односторонними инсультами левого или правого полушария не выявило существенных различий в гипнабельности между двумя группами. Будущие нейропсихологические исследования гипноза могут исследовать дихотомию дорсально-вентральная или передне-задняя с особым упором на роль префронтальной коры
Гипноз в правом полушарии
Из всех предположений, касающихся нейронных субстратов гипноза и гипнабельности, пожалуй, самыми популярными были те, которые касались правого полушария головного мозга (обзоры см. в Barabasz & Barabasz, 2008; Kihlstrom, 2011b). На основе отождествления гипноза с творческой, интуитивной, неаналитической и целостной обработкой, которая часто считается характеристикой функции правого полушария (например, Hellige, 1993; но см. Efron, 1990), в отличие от логической, последовательной и аналитической обработки. связанный с левым полушарием, Бакан (1969) предположил, что гипноз опосредуется правым полушарием. Конечно, сильная интерпретация гипотезы правого полушария несостоятельна (Jasiukaitis, Nouriani, Hugdahl, & Spiegel, 1997), хотя бы по той причине, что понимание гипнотических внушений требует лингвистических навыков, обычно связанных с левым полушарием. Тем не менее, в последующие годы идея о том, что недоминантное, обычно правое, полушарие каким-то образом специализируется на гипнозе, была чрезвычайно привлекательной как для исследователей, так и для теоретиков (всесторонний обзор см. в H. J. Crawford & Gruzelier, 1992).
Доказательства участия правого полушария в гипнозе получены в основном из исследований, использующих поведенческие или психофизиологические парадигмы (всесторонний обзор см. в Kihlstrom, 2011b). Например, сам Бакан сообщил, что под гипнозом испытуемые демонстрировали более рефлекторные движения глаз влево, якобы указывающие на большую активацию правого полушария, чем у невосприимчивых испытуемых (Бакан, 1969), в то время как другие исследователи обнаружили, что гипноз ослаблял правое ухо (т. -полушарие) преимущество часто обнаруживается в дихотических заданиях на слушание (Фрумкин, Рипли и Кокс, 1978; Спелласи и Уилкинсон, 1987). Гипнабельность была связана с автокинетическими движениями влево (Graham & Pernicano, 1979). В одном исследовании испытуемые, которые сидели в правой части комнаты (таким образом помещая гипнотизера в левое поле зрения, проецируясь в правое полушарие мозга), были более гипнотизируемыми, чем те, кто сидел слева (Саккейм, Паулхус и др.). Weiman, 1979), в то время как в другом исследовании испытуемые-правши, получившие двигательные внушения, более реагировали на левую сторону своего тела, т. е. ту сторону, которая контролируется правым полушарием (Sackeim, 1982). Гипнабельность коррелирует с выполнением задач на «закрытие гештальта», которые, по-видимому, используют возможности целостной обработки информации правым полушарием (Crawford, 1981); а введение гипноза, особенно у поддающихся гипнозу субъектов, улучшало выполнение поведенческих задач, которые якобы использовали функции «правого полушария» (Bakan, 1970; Crawford, 1986). С другой стороны, многие из этих наблюдений оказалось трудно подтвердить и расширить (например, Bakan, 1970; Cranney & McConky, 1980; Gur & Gur, 1974; Monteiro & Zimbardo, 1987; Otto-Salaj, Nadon, Hoyt, Register). , & Kihlstrom, 1992; Stam, Spanos, Radtke, & Jones, 1981; Wallace & Persanyi, 1989).
Та же участь постигла психофизиологические и визуализирующие исследования гипноза, гипнабельности и латеральности. Некоторые исследователи сообщили, что гипноз вызывал сдвиг активации левого полушария к правому полушарию, что измерялось ЭЭГ (Edmonston & Moskovitz, 1990; MacLeod-Morgan & Lack, 1982), в то время как Gruzelier и его коллеги обнаружили латеральную асимметрию в активности EDR, предполагающую торможение левого полушария (Gruzelier, Brow, Perry, Rhonder, & Thomas, 1984; Gruzelier & Brow, 1985). В то же время как более ранние (Morgan, Macdonald, & Hilgard, 1974; Morgan, Macdonald, & Macdonald, 1971), так и более поздние (Graffin, Ray, & Lundy, 1995) исследования не дали совпадающих результатов. Новаторское исследование ПЭТ, проведенное Кроуфорд и ее коллегами, показало, что у поддающихся гипнозу испытуемых наблюдалось резкое увеличение регионального мозгового кровотока в правом полушарии после гипнотической индукции (Crawford, Gur, Skolnick, Gur, & Benson, 1993). Однако более поздние исследования выявили более широкие паттерны активации, затрагивающие оба полушария головного мозга (Maquet et al., 1999; Rainville, Hofbauer, Paus, Bushnell, & Price, 1999).
Во всей этой деятельности несколько примечательно то, что, насколько нам известно, ни один исследователь никогда не обращался к гипотезе правого полушария, тестируя пациентов с латерализованным повреждением головного мозга. Некоторые исследователи проводили нейропсихологические тесты, включая оценку латерализованной функции, у загипнотизированных или поддающихся гипнозу испытуемых (Gruzelier & Warren, 1993; Query, Carlson & Dreyer, 1983), но неврологически эти субъекты были интактны. Laidlaw (1993) оценивал гипнабельность в группе неврологических пациентов, перенесших закрытые черепно-мозговые травмы, но специально не рассматривал латеральность. В связи с этим Персингер и его коллеги (Healey, Persinger, & Koren, 1996; Tiller & Persinger, 1994) обнаружили, что кратковременное воздействие слабого импульсного магнитного поля на правую височную долю, вызывающее акт.
Пример из практики: пациент Г.К.
На момент тестирования (1994 г.) Г.К. был 63-летним мужчиной-правшой, который в 1977 г. перенес левополушарный инсульт, вызвавший глобальную афазию, алексию и аграфию, а также плотную правостороннюю гомонимную гемианопсию. , правосторонняя гемиплегия и правосторонняя гемисенсорная потеря. МРТ показала массивный инфаркт с поражением всех трех основных мозговых артерий, кровоснабжающих левое полушарие. Поражение привело к практически полному разрушению коры всех четырех долей головного мозга левого полушария, а также подлежащего белого вещества. Правое полушарие оказалось в норме.
После выписки из больницы Г.К. постоянно улучшал свои языковые и жестикуляционные способности, достигнув плато примерно через два года выздоровления. Во время тестирования, более чем через 15 лет после инсульта, его речевые и языковые способности соответствовали (экспрессивной) афазии Брока. Его спонтанная речь была напряженной, не беглой и слегка дизартричной; его речевой вывод был аграмматическим, но осмысленным, с отсутствием функторов и упрощенной структурой предложения. Его слуховое восприятие было превосходным для разговорной речи, прерываясь только тогда, когда он имел дело со сложными предложениями. Г.К. ходил с опорой для ноги, и его единственными другими физическими ограничениями была потеря правой гемисенсорной чувствительности и правосторонняя гемиплегия, ограничивающая использование его правой руки. Несмотря на эти недостатки, он жил один, занимался своими повседневными делами без каких-либо явных затруднений и занимался своим хобби - созданием моделей автомобилей и самолетов.
Поскольку речевые способности Г.К. были относительно хорошо сохранены, он был почти единственным среди пациентов, потерявших так много левого полушария в конце жизни. Соответственно, его изучали исследователи, которые интересовались вкладом полушарий в различные аспекты когнитивной и поведенческой функции (Polster & Rapcsak, 1994; Rapcsak, Beeson, & Rubens, 1991; Rapcsak, Ochipa, Beeson, & Rubens, 1993). Заинтересованные читатели могут обратиться к этим публикациям за более подробной информацией о его черепно-мозговой травме и профиле когнитивных способностей.
В ходе событий Г.К. согласился участвовать в исследовании гипноза. С этой целью ему индивидуально вводили модифицированные версии Стэнфордской шкалы гипнотической восприимчивости из 12 пунктов: форма А (SHSS:A; Weitzenhoffer & Hilgard, 1959), а затем Стэнфордскую форму C из 12 пунктов (SHSS:C; Weitzenhoffer & Хилгард, 1962). В обмен на свое участие GK получил гонорар в размере 25 долларов плюс возмещение его транспортных расходов за каждую из двух сессий продолжительностью около 75 минут.
Ввиду правосторонней гемиплегии GK пункт «Постуральное влияние» (№1) SHSS:A был заменен соответствующим пунктом «Падение головы вперед» (№1) Гарвардской групповой шкалы гипнотической восприимчивости, форма A (HGSHS:A; Шор и Орн, 1962, 1963). Пункт «Обездвиживание рук» (№ 4) был смещен с правой стороны на левую, а предложение «Руки, двигающиеся вместе» (№ 7) было полностью исключено. Два пункта, постгипнотическое внушение и постгипнотическая амнезия, оказались трудными для оценки из-за физических и вербально-экспрессивных ограничений GK. Тем не менее, GK явно прошел девять из 11 возможных пунктов, что обычно указывает на относительно высокую гипнабельность (Register & Kihlstrom, 1986).
Однако, в отличие от его относительно высокого балла по SHSS:A, GK явно прошел только четыре из 10 возможных пунктов по модификации более требовательного SHSS:C. Как и в SHSS:A, латеральные элементы SHSS:C (№ 1, опускание руки, № 5, жесткость руки и № 8, иммобилизация руки) были смещены соответствующим образом; Раздвигающиеся руки (№ 2) были исключены. Ввиду выраженной афазии Г.К. пункт «Сон» (№6) также был исключен, оставив в шкале 10 пунктов. По той же причине к обычному тесту на припоминание постгипнотической амнезии был добавлен тест на узнавание (Kihlstrom & Shor, 1978).
Пять пунктов были общими как для Формы A, так и для Формы C. GK прошел два из них в обоих случаях: относительно легкое предложение о опускании рук и более сложное предложение о жесткости рук. Он едва не провалил иммобилизацию руки на SHSS:C, подняв руку примерно на три дюйма до конца 10-секундного интервала. Что касается пункта «Галлюцинация комара» в SHSS:C (соответствующего «Галлюцинации мухи» в SHSS:A), он казался раздраженным, но не делал никаких ударных жестов. Возможно, это было связано с его физическими недостатками, но в любом случае он был признан не выдержавшим предложение. В тесте на постгипнотическую амнезию Г.К. ничего не вспомнил, пока действовало внушение амнезии, но в тесте опознания правильно определил семь внушений, без ложных срабатываний; соответственно, он был оценен как не прошедший пункт амнезии.
Интересно, что GK положительно отреагировал на когнитивно требовательное предложение возрастной регрессии в SHSS:C. Это было проиллюстрировано как его устным сообщением о своем имени и возрасте (девять), так и образцом его почерка. Он написал год как 1939 (это было, когда ему было девять лет).
Исследовательское исследование пациентов с инсультом
Ничто в действиях Г.К. не предполагает, что особые способности, связанные с правым полушарием, дают какие-то особые преимущества в том, что касается гипноза. В то же время, какой бы особой она ни была, ГК была лишь одним предметом. Соответственно, после нашего исследования ГК мы провели пилотное исследование пациентов, перенесших одностороннее поражение головного мозга в результате инсульта.
Пациенты
Субъектами этого исследования были 16 пациентов-правшей, 8 мужчин и 8 женщин, средний возраст 56 лет (стандартное отклонение = 16,40), члены группы поддержки переживших инсульт в большом университетском медицинском центре, которые добровольно вызвались для изучения гипноза. Все подписали письменное информированное согласие на участие, которое было одобрено местным институциональным наблюдательным советом для использования людей в исследованиях. Все испытуемые находились в хронической стадии инсульта: от начала их поражения прошло не менее полугода.
Девять из этих субъектов (5 мужчин, 4 женщины) имели повреждения вследствие инсульта, поражающего левое полушарие головного мозга (ЛП), а семь (3 мужчины, 4 женщины) имели повреждения вследствие инсульта, поражающего правое полушарие (ПП). У всех были поведенческие признаки одностороннего инсульта, включая контралатеральный гемипарез или сенсорные нарушения и/или речевую и языковую дисфункцию, характерную для инсульта ЛГ. Ни у одного из испытуемых не было явного одностороннего пространственного пренебрежения или анозогнозии, и ни у кого не было дефицита понимания, препятствующего пониманию инструкций. Клинически полученные нейрорадиологические изображения были доступны для большинства испытуемых: они подтвердили наличие одностороннего инсульта у 7/9 пациентов с повреждением левой руки и у 4/7 пациентов с повреждением правой руки. В таблице 1 показано распределение поражений в двух группах. У большинства были поражения в лобной, височной или теменной областях.
Таблица 1
Рентгенологические данные у пациентов с инсультом
Средний балл пациентов по мини-экзамену психического статуса (MMSE; Folstein, Folstein, & McHugh, 1975) составил 25,75 (SD = 3,97), что указывает на практически сохранные когнитивные способности. Не было различий в показателях MMSE между группами LH и RH (t < 1). В обмен на свое участие пациенты получили гонорар в размере 25 долларов плюс возмещение их транспортных расходов за один экспериментальный сеанс продолжительностью 75 минут.
Метод
После информированного согласия каждый пациент получил индивидуальное введение Аризонской моторной шкалы гипнабельности (AMSH), которая состоит из индукции гипноза, сопровождаемой внушением 16 репрезентативных гипнотических переживаний. Сам AMSH был получен из существующих стандартизированных тестов гипнабельности, таких как SHSS:A и C и HGSHS:A: он назван так потому, что фокусируется на идеомоторных внушениях двух типов: прямых и вызывающих. Каждое из 16 тестовых внушений (в том числе одно для закрытия глаз, применяемое во время самой процедуры гипнотического наведения) оценивается дихотомически (пройдено/не пройдено) на основе объективных поведенческих критериев, что дает оценки, которые могут варьироваться от 0 до 16 баллов. Нормативная информация, основанная на 100 предметах для студентов колледжей и сценарии AMSH, доступна в качестве интернет-ресурса (Kihlstrom, 2011a).
Многие внушения AMSH латерализованы, нацелены либо на левую, либо на правую руку или кисть: как и в случае с GK, эти внушения были изменены с учетом гемиплегии пациентов. Как и прежде, три предложения, касающиеся двусторонних перемещений, были полностью исключены: для целей сравнения; баллы по этим пунктам, а также случайные отсутствующие данные оценивались методом регрессии на основе нормативной выборки.
Полученные результаты
AMSH сначала оценивали в соответствии со стандартными критериями, установленными в опубликованных шкалах, из которых он был получен (таблица 2). Несмотря на возрастные различия, не говоря уже о неврологическом статусе, средний балл по шкале AMSH у больных, перенесших инсульт, был лишь незначительно ниже, чем у нормативной группы студентов (t < 1).
Таблица 2
Показатели шкалы гипнабельности:
Стандартная оценка
Принято классифицировать гипнотические внушения на две основные категории: «идеомоторные» внушения, как следует из их названия, включают внушения телесных движений (например, голова субъекта падает вперед); «когнитивные» внушения фокусируются на изменениях в восприятии и памяти (например, при возрастной регрессии), что, конечно же, может иметь последствия и для поведения (Kihlstrom, 2008). Идеомоторные внушения, в свою очередь, бывают двух основных типов: «прямые» внушения облегчают двигательную активность, например, когда внушается, что протянутая рука субъекта тяжелеет и падает; внушения «вызова» угнетают двигательную активность, например, когда внушают, что рука у испытуемого ригидна, и он не может ее согнуть. За исключением прямого внушения закрыть глаза, которое проводится во время самой процедуры гипнотического наведения, AMSH содержит шесть прямых внушений, шесть вызывающих внушений и три когнитивных внушения. Достоверных различий между пациентами и студентами ни по одной из этих подшкал не было: Прямая, t(114) = 1,01, н.с.; Вызов и познавательный, оба t < 1.
Таблица 2 также показывает, что две группы пациентов с инсультом существенно не отличались друг от друга с точки зрения общего балла по шкале (t < 1) или любого из трех типов пунктов: Прямой, t(14) = 1,81, p < 0,10; Вызов, t < 1.; Когнитивные, t < 1. Вопреки гипотезе латеральности, у субъектов с правосторонним поражением наблюдалась тенденция к более высокому баллу, чем у субъектов с левосторонним поражением; однако разница не была статистически значимой (t < 1).
По сравнению с прямыми внушениями, вызывающие внушения более сложны и имеют трехэтапную структуру: сначала идет внушение идеомоторного эффекта (например, «Ваша рука становится жесткой»), затем внушение торможения контроля (например, «Ты не может его согнуть"); и, наконец, тест на торможение (например, «Давай, попробуй согнуть его»). Соответственно, вызывающие внушения, как правило, сложнее прямых внушений; по разным причинам когнитивные внушения также имеют тенденцию быть более сложными, чем прямые внушения. Чтобы учесть различия в сложности заданий, задания AMSH были пересчитаны путем корректировки критериев прохождения, что несколько усложнило прямые внушения, а несколько облегчило задачи и когнитивные внушения (подробности см. в нормативном исследовании, опубликованном в Интернете).
Результаты этой альтернативной оценки показаны в таблице 3. Пациенты снова набрали несколько более низкие баллы, чем студенты, но общая разница не была статистически значимой: t(114) = 1,19, нс). Интересно, однако, что разница была статистически значимой для шести прямых внушений: t(114) = 3,53); соответствующие различия для задачи и когнитивных внушений не были значительными (оба ts <1).
Таблица 3
Показатели шкалы гипнабельности:
Альтернативный подсчет очков
В группе пациентов наблюдалась тенденция к тому, что испытуемые в группе RH набирали несколько более высокие баллы по прямым внушениям, чем в группе LH (t(14) = 1,78, p < 0,10); различия в общем балле, а также в тесте и когнитивных предположениях не приближались к статистической значимости (все t < 1).
Обсуждение
Правополушарная гипотеза гипноза была основана на ранних исследованиях, которые, казалось, выявили существенные различия в возможностях двух полушарий головного мозга. Теперь у нас есть более тонкое представление о функциональных различиях между полушариями (например, Efron, 1990), и мы также ценим роль, обычно выполняемую левым полушарием в интерпретации вербальных внушений от гипнотизера к субъекту (Jasiukaitis, Nouriani, & Шпигель, 1996). Тем не менее, есть основания для гипотезы о том, что два полушария играют разные роли в гипнозе. Например, в варианте взгляда Сперри (1968) на двойное сознание Газзанига (1985, 1988) предположил, что сознание тесно связано с лингвистическими способностями, которые обычно связаны с функциями левого полушария. Соответственно, может случиться так, что правое полушарие бессознательно генерирует ответы на гипнотические внушения, которые затем сознательно репрезентируются и интерпретируются левым полушарием.
Независимо от источника гипотезы правого полушария, настоящие исследования предлагают мало доказательств в ее пользу. Например, повреждение правого полушария вследствие инсульта не нарушало гипнотическую реакцию. И хотя поведение Пациентки Г.К. указывало на то, что правое полушарие само по себе может поддерживать некоторую степень гипнотического отклика (при условии, что оно обладает необходимыми лингвистическими способностями), не было никаких доказательств того, что относительное отсутствие левого полушария «растормаживало» правое полушарие. функции полушария, чтобы сделать его более гипнабельным, чем обычно. Во всяком случае, повреждение правого полушария у пациентов с односторонним инсультом может иметь повышенную гипнотическую реакцию.
Хотя наша выборка, по общему признанию, была небольшой, наша неспособность найти существенные различия между пациентами с поражениями правого и левого полушария не была артефактом низкой мощности. Однако, учитывая их баллы по MMSE, возможно, что инсульты пациентов не были достаточно серьезными, чтобы значительно изменить их гипнабельность.
Какой бы привлекательной ни была гипотеза правого полушария, вполне возможно, что полушарная специализация не является подходящей основой для неврологических исследований гипноза. Фактически, утверждалось, что дорсо-вентральная дихотомия является лучшей структурой, чем дихотомия право-лево, для организации нейропсихологических исследований: дорсальная система управляется ожиданиями и обрабатывающими действиями, а вентральная система управляется классификацией и обрабатывающим восприятием. (Борст, Томпсон и Косслин, 2011 г.). С другой стороны, передне-задняя дихотомия могла бы лучше характеризовать изменения исполнительной функции, которые, по-видимому, лежат в основе «диссоциативных» феноменов гипноза — непроизвольных движений, анальгезии, амнезии и тому подобного. Возможно, префронтальная кора может играть особую роль в гипнозе (например, Farvolden & Woody, 2004; Halligan, Athwal, Oakley, & Frackowiak, 2000; Oakley & Halligan, 2009; Woody & McConkey, 2003). Поражения, ограниченные лобной корой, заметно отсутствовали в нашей выборке пациентов с инсультом.
Визуализация мозга, будь то фМРТ или другие методы, по-видимому, является излюбленным средством решения вопроса о нейронных коррелятах гипноза (Oakley, 2008). В то же время нельзя пренебрегать возможностями изучения гипноза у пациентов с травмами головного мозга. Исторически сложилось так, что когнитивная нейробиология развивалась за счет объединения исследований нейровизуализации интактных субъектов с нейропсихологическими исследованиями пациентов с травмами головного мозга. Настоящее небольшое исследование показывает, что люди с поврежденным мозгом могут испытать гипноз и что их реакцию на гипноз можно оценить, не подвергая чрезмерному риску стандартизированные процедуры, которые исторически ставили исследования гипноза на прочную эмпирическую основу. Будущие исследования пациентов с инсультом с использованием более крупных выборок для изучения дорсально-вентральных и передне-задних дихотомий и их потенциальных взаимодействий с латеральностью поражения могут помочь идентифицировать нейронные субстраты гипноза.
Примечания автора
Это исследование было поддержано грантами № MH-35856, HD-055677 и RR-20146 Национальных институтов здравоохранения.
Рекомендации
Бакан, П. (1969). Гипнабельность, латеральность движений глаз и функциональная асимметрия мозга. Перцептивные и двигательные навыки, 28, 927–932.
Бакан, П. (1970). Рукопашность и гипнабельность. Международный журнал клинического и экспериментального гипноза, 18, 99-104.
Барабаш, А.Ф., и Барабаш, М. (2008). Гипноз и мозг. В MR Nash & AJ Barnier (Eds.), Оксфордский справочник по гипнозу (стр. 337-364). Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.
Борст Г., Томпсон В. Л. и Кослин С. М. (2011). Понимание дорсальной и вентральной систем коры головного мозга человека: за пределами дихотомии. Американский психолог, 66(7), 624-632.
Крэнни, Дж., и МакКонки, К.М. (1980). Предпочтение сидячих мест, гипнабельность и способность к воображению. Перцептивные и моторные навыки, 50, 1159-1162.
Кроуфорд, HJ (1981). Гипнотическая восприимчивость в отношении задач закрытия гештальта. Журнал личности и социальной психологии, 40 (2), 376–383.
Кроуфорд, HJ (1986). Обработка образов во время гипноза: связь с гипнабельностью и когнитивными стратегиями. В М. Вольпин, Дж. Э. Шорр и Л. Крюгер (ред.), Imagery: Vol. 4. Недавняя практика и теория (стр. 13-32). Нью-Йорк: Пленум.
Кроуфорд, Х.Дж., и Грузелье, Дж.Х. (1992). Средний взгляд на нейропсихофизиологию гипноза: недавние исследования и будущие направления. В E. Fromm & MR Nash (Eds.), Современные исследования гипноза (стр. 227-266). Нью-Йорк: Гилфорд.
Кроуфорд, Х.Дж., Гур, Р.К., Сколник, Б., Гур, Р.Э., и Бенсон, Д.М. (1993). Влияние гипноза на регионарный мозговой кровоток при ишемической боли с предполагаемой гипнотической анальгезией и без нее. Международный журнал психофизиологии, 15, 181-195.
Эдмонстон, В.Е., и Московиц, Х.К. (1990). Гипноз и латерализованная функция мозга. Международный журнал клинического и экспериментального гипноза, 38(1), 70-84.
Эфрон, Р. (1990). Упадок и падение полушарной специализации. Хиллсдейл, Нью-Джерси: Эрлбаум.
Фарволден П. и Вуди Э. З. (2004). Гипноз, память и фронтальная исполнительная функция. Международный журнал клинического и экспериментального гипноза, 52, 3–26.
Фолштейн, М.Ф., Фолштейн, С.Е., и МакХью, П.Р. (1975). «Минипсихическое состояние»: практический метод оценки когнитивного состояния пациентов для клинициста. Журнал психиатрических исследований, 12 (3), 189–198.
Фрумкин Л.Р., Рипли Х.С. и Кокс Г.Б. (1978). Изменения латерализации полушарий головного мозга при гипнозе. Биологическая психиатрия, 13, 741-750.
Газзанига, MS (1985). Социальный мозг: открытие сетей разума. Нью-Йорк: Основные книги.
Газзанига, MS (1988). Модульность мозга: к философии сознательного опыта. В AJ Marcel & E. Bisiach (Eds.), Сознание в современной науке (стр. 218–238). Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.
Граффин, Н. Ф., Рэй, В. Дж., и Ланди, Р. (1995). ЭЭГ-сопутствующие явления гипноза и гипнотическая восприимчивость. Журнал ненормальной психологии, 104, 123-131.
Грэм, К.Р., и Перникано, К. (1979). Латеральность, гипноз и аутокинетический эффект. Американский журнал клинического гипноза, 22, 79-83.
Грюзелье, Дж., Броу, Т., Перри, А., Рондер, Дж., и Томас, М. (1984). Гипнотическая восприимчивость: латеральная предрасположенность и измененная церебральная асимметрия под гипнозом. Международный журнал психофизиологии, 2, 131-139.
Грузелье, Дж., и Уоррен, К. (1993). Нейропсихологические признаки редукции левых лобных проб с гипнозом. Психологическая медицина, 23, 93-101.
Грузелье, Дж. Х., и Броу, Т. Д. (1985). Психофизиологические доказательства государственной теории гипноза и восприимчивости. Журнал психосоматических исследований, 29, 287-302.
Гур, Р.К., и Гур, Р.Э. (1974). Рукопожатие, пол и острота зрения как сдерживающие переменные в отношении между гипнотической восприимчивостью и функциональной асимметрией мозга. Журнал аномальной психологии, 28, 927-932.
Халлиган, П.В., Атвал, Б.С., Окли, Д.А., и Фраковяк, Р.С.Дж. (2000). Визуализация гипнотического паралича: значение конверсионной истерии. Ланцет, 355 (18 марта), 986-987.
Хили, Ф., Персингер, М.А., и Корен, С.А. (1996). Улучшенная гипнотическая внушаемость после применения взрывных магнитных полей над правой височно-теменной долей: репликация. Международный журнал неврологии, 87 (3-4), 201-207.
Хеллиге, Дж. Б. (1993). Полушарная асимметрия: что правильно, а что осталось. Кембридж, Массачусетс: Преподавание Гарвардского университета.
Ясюкайтис, П., Нуриани, Б., Хугдал, К., и Шпигель, Д. (1997). Релатерализация гипноза; или Мы лаяли не в том полушарии? Международный журнал клинического и экспериментального гипноза, 45 (2), 158–177.
Ясюкайтис, П., Нуриани, Б., и Шпигель, Д. (1996). Превосходство левого полушария в отношении потенциальных эффектов гипнотической обструкции, связанных с событиями. Нейропсихология, 34, 661-668.
Килстром, Дж. Ф. (2008). Еще раз о области гипноза. В М. Нэш и А. Барнье (ред.), Оксфордский справочник по гипнозу.
In today's digital age, finding reliable platforms for academic assistance can be a challenge, but https://studycrumb.com/ stands out as a trusted ally for students globally. Studycrumb offers bespoke academic writing services tailored to an array of academic papers, whether you're an undergraduate requiring a detailed thesis or a high schooler in need of an essay. Their team of professional writers ensures that every paper resonates with the demanded quality, originality, and meticulous research. If you're in search of another remarkable platform, this essay writing website is also worth checking out. Back to Studycrumb, its user-friendly interface, coupled with an unwavering commitment to deadlines, makes it the go-to platform for students aiming for excellence. Offering solutions across various academic levels, Studycrumb simplifies the arduous task of academic writing, ensuring you can focus on mastering your subject matter.